Народ на колесах

Народ на колесах С каждым днем все больше раненых и больных накапливалось в эшелонах. Лекарств не было, даже йода не было – раны промывали керосином, бинтов не было — на перевязки шло постельное белье. Люди сгорали от высоких температур, бредили, просили водицы, которая также ценилась дороже золота. Погода стояла знойная, в ранах копошились черви, больных роями обседали мухи. Ежедневно помирали десятки несчастных. Впереди лежала станция Суровикино. Там не было казачьих войск.

Не было их и на дальнейших станциях. Об этом рассказал Артем, которому удалось на бронелетучке с небольшим отрядом прорваться уже к самому Царицыну и возвратиться назад. Начальник санитарного поезда умолял Ворошилова: — Товарищ командарм, нет больше сил смотреть на муки раненых, которых нужно срочно оперировать. Давайте соберем самых тяжелых и немедленно отправим санпоезд. — А вдруг казаки? – спросил Клим, у которого душа за тех людей болела не меньше. — Посадим охрану, — твердил свое начальник поезда. – Да и разве же у кого-либо, даже самого жестокосердного, поднимется рука на тяжелобольных? И командарм сдался.

Санитарный поезд № 145 с броневиком на передней площадке и немногочисленным отрядом бойцов прибыл в Суровикино вечером. Комендант станции, уяснив, что это за состав, охотно согласился залить паровоз водой. Посадив на него своего человека, он велел ему отвести локомотив куда-то на резервную водокачку за депо. А минут через двадцать припыхтел маневровый паровоз со станционными служителями, которые деловито подцепили состав и зачем-то повели его на запасной путь. Начальник поезда и командир охраны подались к коменданту. — Просим объяснить…

Он не дал им закончить. — Не волнуйтесь. Не пройдет и полчаса, как все ваши мучения закончатся. Из соседней комнаты вышли два плечистых казака в лихо посаженных на кудластые головы фуражках с малиновыми околышами и почти одновременно выстрелили в начальника поезда и командира. И тот час же откуда-то слева, из-за станционных строений, грохнул пушечный выстрел. Коротко свистнув, снаряд пробил дощатую стенку заднего вагона и утробно разорвался внутри. Маневровый паровоз со службой на всех парах улепетывал подальше. Второй снаряд безошибочно угодил в красный крест вагона рядом. Били прямой наводкой.

Крики ужаса. Нечеловеческие вопли и стоны взметнулись к небу и повисли над станцией, как душераздирающий клич о спасении. Но вместо спасителей из-за тех же зданий черным вороньем налетели казаки с оголенными шашками и устремились в горящие вагоны. Они полосовали извивавшихся раненых вдоль и поперек, выкалывали им глаза. Перерезали горла, протыкали животы, озверело секли, как сечку. Опьяненные запахом крови, брызгавшей из-под клинков и ручьями текущей под ногами, палачи выскакивали и метались в поисках новых жертв.

Кто-то из раненых, вырвавшись из вагона, ковылял в степь, кто-то пытался уползти в высокую лебеду – их догоняли, рубили, кололи, топтали ногами. Бойцы охраны также лежали уже порубленными среди множества уложенных ими казаков. Крики и вопли постепенно умолкали, как оборванные струны, пока над станцией не установилась тяжелая, гнетущая, гробовая тишина. И лишь тогда со стороны станции Морозовской показался бронепоезд, за которым двигались эшелоны луганцев. И снова были рыдания и проклятия в адрес убийц и кровопийцев. И снова были клятвы отомстить за смерть побратимов, — сообщает издание emozzi.com.ua.

И снова гремели прощальные салюты над огромной (на сей раз очень огромной!) братской могилой. А перед вечером за теми же амбарами, из-за которых в упор расстреливала вагоны белоказачья пушка и выскакивали молодчики засады, ворошиловцы прямо из пулемета “косили” выловленных по станице казаков, коменданта станции, его помощников и всех местных машинистов и сцепщиков вагонов. Конечно, никто даже не пытался основательно установить вину каждого из них в происшедшей трагедии. Все они были арестованы под горячую руку, когда сознание красных мстителей совершенно затмевалось чувством слепой ненависти и жажды крови за кровь. И она, эта кровь, не менее алая и не менее горячая, чем у раненых, снова лилась ручьями.

Оставьте комментарий