Чернобыль: до войны и после…

тут 14 декабря в Украине определен Днем чествования участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС. Соответствующий Указ 10 ноября подписал Президент Украины Виктор Ющенко, сообщает пресс-служба главы государства. “Установить в Украине День чествования участников ликвидации последствий аварии на Чернобыльской АЭС, который отмечать ежегодно 14 декабря, в день завершения строительства саркофага над разрушенным четвертым энергоблоком Чернобыльской АЭС”, — говорится в документе. День чествования участников ликвидации последствий на ЧАЭС определен, чтобы достойно отметить “мужество, самоотверженность и высокий профессионализм участников ликвидации последствий на Чернобыльской АЭС”, — сообщает издание Актуальные новости.

Напомним, авария на реакторе 4-го блока Чернобыльской АЭС произошла 26 апреля 1986 года. Над блоком был сооружен объект “Укрытие” через 7 месяцев после аварии. На своих митингах они говорили: “У чернобыльцев есть только 26 апреля – день трагедии. Есть начало войны, но нет ее окончания”. Теперь у них есть день, когда им говорят спасибо. В преддверии Дня чествования я познакомилась с председателем областной и городской общественной организации “Союз Чернобыль”, депутатом областного совета (фракция Партии регионов) Иваном Петровичем Волчанским. Общественная организация “Союз Чернобыль” в Луганской области была создана в 1990 году по инициативе лидеров чернобыльского движения городов и районов области.

В том же году такая организация возникла и в Луганске. И вот уже 16 лет они защищают интересы граждан, пострадавших вследствие чернобыльской катастрофы, пытаются решать их социальные проблемы на различных уровнях власти, начиная с местных и заканчивая государственными, на законодательном уровне. На сегодняшний день в Луганской области около 18 тысяч человек, пострадавших после чернобыльской аварии. Тогда, в 1990-м, их было более 20. В соответствии с законом о статусе граждан, пострадавших вследствие чернобыльской катастрофы, существует четыре категории таких людей.

Первая категория – это инвалиды, получившие свои заболевания, связанные именно с работой либо с исполнением обязанностей воинской службы, либо переселенные из загрязненной зоны. Вторая – непосредственно ликвидаторы, по счастью не ставшие инвалидами.

Третья категория – люди, принимавшие участие в работах. И есть еще четвертая категория – это те, кто был эвакуирован из зоны чернобыльской катастрофы. На территории Луганской области проживают в основном именно ликвидаторы. Четвертое место в Украине по количеству людей, ликвидировавших аварию, занимаем именно мы. Участие принимали и шахтеры, и военные, и медики, и пожарные, то есть практически все категории населения. Работы выполнялись самые разные, начиная от тушения пожара и дезактивации до вывоза мусора. И все это — с риском для жизни. В наше время, сумбурное и нелогичное, льготы, предоставляемые им, поочередно становятся то кнутом, то пряником, в зависимости от желания того, кто держит их в руках. Их, эти льготы, то обещают увеличить, что бывает реже, то стращают отменой.

Льготы, совершенно заслуженные и, по большому счету, — малая толика благодарности чернобыльцам за подвиг превратились в некий дамоклов меч, нависающий над их головами. Еще в 1991 году был принят закон в Верховной Раде Украины, определяющий статус пострадавших и механизмы защиты их прав. Жизнь внесла свои коррективы, уже есть масса подзаконных актов и многое другое. Статьи этого закона достаточно позитивные, у нас, в принципе, плохих законов нет, да вот огромное “но” – они не выполняются. А не выполняются по традиционно банальной причине – недостаток финансирования чернобыльских программ, в том числе и программ социальной защиты. В общем-то, и главная задача общественной организации “Союз Чернобыль” заключается в том, дабы не дать забыть чиновникам о существовании этих лю дей, людей, честно выполнивших свой долг. Ежегодные протестные акции, пикетирование Верховной Рады в момент принятия очередного бюджета – ничто иное, как борьба за свое выживание. И, тем не менее, ежегодно вносятся какие–нибудь ограничения на действие статей закона. Все это было бы смешно, когда бы не было так страшно…

В соответствии с постановлением Кабинета министров №836, изданным в 1996 году, в случае смерти чернобыльца его семья получает 370 гривен. Вот сколько стоит жизнь этого человека. Хотя в законе записано, что семья имеет право на 60 минимальных заработных плат. Что называется – почувствуйте разницу… Ребенок, имеющий статус пострадавшего, а таких, кстати, в Луганской области около 5 тысяч, получает на дополнительное питание аж 3 гривны 30 копеек. И не подумайте вслед за мной, что в день. В месяц. Сейчас, правда, обещают увеличить эту сумму в три раза. Радуйтесь, ребята, червонец! Что это – три пакета йогурта или два килограмма яблок? А может, пять батонов хлеба…

Еще один пример. По закону ежегодно на оздоровление чернобыльца должно выделяться пять минимальных заработных плат. Сумма, в принципе, приемлемая – на нее путевку в санаторий купить можно. Но не тут-то было. Денег, как обычно, на всех не хватает, так что получите 26 гривен и ни в чем себе не отказывайте. У государства в руках рычаг посильнее того пресловутого лома, против которого, как известно, нет приема, – льготы никто не отменяет, но, по существу, никто и не финансирует. Не решаются многие вопросы, в том числе и пенсионного обеспечения. Чернобыльцы борются, судятся, убеждают… А государство пытается людей, потерявших здоровье, еще и обучить экономической грамоте, доказывая свою правоту. Не помочь, а еще и сократить то, что отведено им на этой земле. Ежегодно при принятии бюджета на следующий год вводятся ограничения на действия статей “чернобыльского” закона, именно тех, которые регулируют социальные льготы и выплаты.

Это незаконно и неконституционно. Это признает даже Конституционный суд. Но факт остается фактом. Чернобыльцы, по большому счету, остаются предоставленными сами себе. На местном уровне все-таки пытаются изыскивать средства из своего бюджета, не дожидаясь милости государственного. В Луганской области созданы комиссии по решению насущных вопросов чернобыльцев практически во всех городах и районах. К примеру, в Луганской больнице № 7 выделены 25 койко-мест для лечения пострадавших, и на это из городского бюджета направляется 15 гривен в день на человека (для сравнения: на обычного пациента сумма, заложенная в бюджете, — 2 гривны). Общественная организация “Союз Чернобыль” внесла предложение увеличить эту сумму (15 грн) вдвое при принятии городского бюджета на 2007 год.

Дело за депутатами. Проблем у чернобыльцев — огромное количество. Слава Богу, 50% льготу на оплату коммунальных услуг (у инвалидов – 100%) в свете недавнего взлета тарифов пока не отобрали. И на том спасибо. Но, кроме вечной борьбы за свои права, есть еще и обычная жизнь. И она продолжается. В общественной организации “Союз Чернобыль” я познакомилась с замечательными людьми. Один из них – Виктор Морозов. Тогда, 26 апреля 1986 года, в день аварии их подняли по тревоге. Старший лейтенант, штурман вертолета “МИ-6”, вместе со своими товарищами уже в ночь на 27 были в Чернигове, а утром их борт полетел на разведку к реактору замерять уровень радиации. Несколько дней все были в замешательстве – никто не знал, что делать. Но солдатская смекалка не подвела – решили на десантных парашютах сбрасывать на реактор песок и свинец. Приладили к вертолетам крюки, за которые цепляли парашюты, и уже 1 мая сбросили на пылающий реактор первую партию песка и свинца.

Это уже потом, спустя несколько дней, выяснилось, что песок бросать было нельзя – он вступал в реакцию. А тогда… Садились в Чернобыле, загружались, летели к реактору, опускались до высоты 150 метров, чтобы точнее попасть, сбрасывали, возвращались в Чернобыль, загружались, и так по кругу…

В первые дни, пока не были организованы поставки, летали, раздев шись до трусов, и в респираторах, сидя на подкладках из свинца. Пили водку и спирт, потому что было страшно. Я смотрела на этого человека, который говорил мне, что было страшно. И я ему верила. Это уже потом реактор, авария, радиация превратились в работу, а поначалу было страшно. Страшно старшему лейтенанту, прошедшему Афганистан. Потом была реабилитация под Киевом, возвращение в свой полк и команда – снова в Афганистан. Вот так их, самых первых, отблагодарили. И только по счастливой случайности (начался вывод войск) они туда во второй раз не попали. Они еще год летали на зараженных радиацией вертолетах — отмыть полностью их было невозможно. Спустя два года Виктора Морозова списали с летной работы по состоянию здоровья. На земле он служить не захотел. Вернулся на родину, в Луганск. И еще, тогда, после чернобыльской командировки, в медицинской карте ему определили уровень облучения в 24 рентгена (больше 25 писать было нельзя). Но вот какая любопытная деталь. Пролетая над реактором, бортовой дозиметр зафиксир овал цифру – 1700.

Капитан Сергей Жигульских попал в Чернобыль в 1988 году в составе оперативной группы гражданской обороны. Пылающий реактор он не застал. Зато видел брошенные, заросшие бурьяном села, совершенно пустые, где обитали только собаки, бегающие по округе. А ведь когда-то здесь жили люди, росли, взрослели, создавали семьи. Вокруг, по всей зоне, из окон брошенных домов выглядывали чьи-то сломанные судьбы. Когда на глазах Сергея бульдозерами сравнивались с землей целые деревни, ощущение того, что он свидетель и участник переломного момента в жизнях людей лишь усиливалось. Он ехал на два дня в чистую зону. Ехал в поезде и рассматривал фотографии. “Странные какие-то фотографии, — сказала проводница, — город, деревни и ни одного человека”. Потом помолчала и спросила: “Это Чернобыль?” В Припяти, когда-то самом молодом городе Украины, городе роз, многоэтажек и детей, городе, который в одночасье стал призраком, Сергей Жигульских пытался найти библиотеку. Совершенно случайно, бродя по пустым улицам, наткнулся на человека. “Это какая вам нужна библиотека? Которая была до войны или сейчас?” Война… Мирный атом взбрыкнул и перестал быть таковым. Или мир, или война – другой альтернативы нет. Дай, Бог, нам выйти победителями в этой войне. Которая, по большому счету, еще не закончена. Но при любом исходе о бойцах забывать негоже. Не по-людски это. 14 декабря мы будем чествовать ликвидаторов чернобыльской катастрофы. Наверное, самое главное, чтобы не только 14-го мы помнили, чем обязаны им. Низкий поклон вам, ребята.

Оставьте комментарий