Бездомные псы нападают на пони, которые живут в музее, а коты — на белок…
Добиться личной встречи с директором Шевченковского гая Иваном Косачевичем мне так и не удалось. Сперва, в пресс-службе мне сообщили, что чиновник уехал в Польшу… На будущей неделе у него, как оказалось, появились спешные дела. За полчаса до запланированной встречи Косачевич исчез…
В последнее время журналисты — частые гости в Шевченковском гаю. По свидетельству жителей, животные, которые там живут, — голодают…
В редакцию позвонила женщина и попросила проверить эту информацию. Отправляюсь к музею под открытым небом… Госпожа Мария, которая живет неподалеку от музея, подтверждает слухи. «Если бы не снег, я бы носила животным еду, а так не могу туда дойти. Пусть бы работники сами у людей забирали еду, думаю, люди с удовольствием помогли бы животным». Когда я собиралась уже идти, женщина риторически спросила: «Почему они сено не косят, здесь трава летом по шею растет?! Вы спросите их, если бы им есть не дать?».
…Добраться на гору в самом деле сложно. «Снеговой каши» под ногами по колена. Оттуда даже мусор не вывозят, так как туда машина заехать не может. Меня встречают заместитель директора Шевченковской рощи Михаил Лабойко и заведующий отделом флоры и фауны Тарас Чишинский. Специалиста, который отвечает за животных, на месте также не было. Мне сказали, что зоотехник Ольга Муроль пошла за консультацией к ветеринарам. Она, дескать, добивается, чтобы в штат Шевченковского гая взяли ветеринара, которого до сих пор не было.
Заглядываю в помещение, в котором кабинеты работников музея (в штате — 100 человек). Стены всюду ободраны, крыша течет… Дальше идем с «замами» Косачевича, которые и взяли весь «удар» на себя, к животным… Тарас Чишинский открывает конюшню, где живет белый пони.
Делает это он, очевидно, впервые. Не знает, где и что здесь отвязывается. Пони резко отпрыгивает, господин Тарас говорит… «Они одичали. — Могут и копнуть». В принципе — это не «приход» завотделением фауны. Господин Тарас занимается деревьями, которые растут на этой территории. Но что ради начальника не сделаешь! Заходим вглубь. В миске, возле входа, лежит сырой картофель. Рядом — два мешка с овсом, кучка сена. За изгородью, в дряхлом железном умывальнике, тоже овес… Правда, Дейл (так зовут белого пони) его не ест. Толчет пустую миску, которая стоит на земле… Не так давно голодные приблудные псы напали на беззащитного пони. В тот он гулял на улице. Горемычному покусали бок. Пони отправили на лечение в Академию ветеринарной медицины. Теперь Дейл будто бы чувствует лучше, правда, когда я зашла в конюшню, он никак не хотел поворачиваться ко мне. Отвернулся, будто обиделся на людей…
Вакцинируют ли здесь животных, вопрос на засыпку… В Шевченковском гаю еще живут 12 коз, 5 овец, 4 козла и пони Втулка — симпатяшка, имеет бежевый цвет (из-за болезни Дейла он временно живет в соседней конюшне)… Обоим пони приблизительно лет по 25.
«Куда деваете шерсть с овец?» — спрашиваю. «Затыкаем дыры в конюшне» — господин Тарас показывает дыры на стенах и в потолке. Стоит отметить, что крыша тут сделана не из таких современных материалов как металлочерепица, а из сена… Возле конюшни крутится мужчина, который присматривает за животными, но давать интервью он отказывается. Слышу от него запах алкоголя… Одна коза норовит со мной познакомиться, выпихивает голову через доски и обнюхивает… «Работники приносят животным из дома хлеб, иногда с плесневелой, но мы им запрещаем это делать, — говорит господин Михаил. — Очистки картофельные несут, животные имеют что есть»… Правда, ни одного ломтя хлеба я там не увидела. Не дают здесь животным ни овощей, нет, тем более, фруктов… Искала взглядом хоть какую-либо свеклу или морковь — напрасно!
«А где вы овес взяли?» — спрашиваю хозяев. «Один фермер, сказал нам: «Ребята, берите поле». Ну, мы и косили сами этот овес. Так, чтобы кто-то сказал, нате берите готовый, то нет»…
Когда я заходила в Шевченковский гай, спросила кассиршу, сколько в тот день на экскурсию пришло людей. «Пять человек, — ответила она. — Летом мы имеем 10-15 тысяч». Билеты здесь стоят 10 грн. — взрослый, 5 грн. — детский. Вообще сумма выходит неплохая. За эти средства можно было бы хоть немного отремонтировать объекты. «Туристический сезон у нас начинается в апреле, на Пасху, и продолжается до сентября — говорит этнограф. — Потом за эти средства мы полгода живем, выплачиваем людям зарплату».
Проходим мимо искусственного озера, которое здесь выкопали в прошлом году. Господин Тарас фантазирует: хорошо было бы, если бы здесь жили лебеди… На земле рассыпаны орехи. «Белки оставили?» — спрашиваю. «Раньше у нас было больше белок, теперь люди приносят в музей своих котов и оставляют» — отвечают «замы». Белками здесь подкармливают бездомных котов?!